Кореянки, дети которых учатся в выпускном классе, не могут сказатьсвоему ребёнку, мол, это твоя жизнь. Они вынуждены, набрав вгрудь побольше воздуха, на год с головой погрузиться в жизнь своихотпрысков, дабы стать с ним единым целом, словно на соревнованияхпо бегу парами. Но редко кто из них способен выдержать эту эстафетубез потерь.
С приближением 7 утра на душе у г-жи Сон Эран становится всё неспокойнее: ей кажется,что ещё немного — и её дочь-выпускница опоздает на школьный автобус. Уже прямоперед тем как теряющая терпение г-жа Сон вручает мужу ключи от машины, дочь мол-нией вылетает за дверь.
— Опаздывать-то нельзя: это же останется записанным в личном деле учащегося. Говорят,что три опоздания за год — это не страшно, но ведь как родитель ты хочешь, чтобы личное делоребёнка было чистым. Вот и стараешься, чтобы оно было безупречным.
Вместе пережить выпускной класс
Отправив дочку в школу, супруги Сон едут на работу, по пути сверяя расписание частныхзанятий. Они договариваются, что г-жа Сон отвезёт дочку в «хагвон» к 8 часам вечера, а муж в 10заберёт её. Обычно в будни всё именно так и бывает.
— В субботу уроки начинаются в 10. Я отвожу дочь на машине и два часа жду её. Потом кормлю обедом, и она идёт на уроки, начинающиеся в час дня. Спустя три часа привожу домой, ауже к 7 часам отвожу в «хагвон» в районе Каннам (это в часе езды). А в 10 вечера снова забираю.Папы иногда помогают, но, как правило, почти весь день водителями работают мамы. Воскресенье проходит примерно так же.
Парад машин на улице «хагвонов» объясняется просто: мамы, с радостью ставшие «ногами»детей, повсюду ездят вместе с ними. Если учиться — это задача ребёнка, то переезды между«хагвонами», как и выбор подходящего частного заведения на основе информации, добытой народительских собраниях, — это обязанность матерей. Бывает, что они допоздна засиживаются со своим чадом за домашними заданиями, добровольно разделяя его тяжкую долю. Жизнимамы и ребёнка всё теснее связываются в одну, а в год, когда чадо переходит в выпускной класс,это слияние достигает своей высшей точки.
Как удастся пережить этот год г-же Сон? Какой путь должна пройти мать, добровольно ставшая частью жизни 19-летнего выпускника? Г-жа Сон, вступившая на путь, который ежегоднопроходят 6 миллионов матерей школьников выпускных классов, похоже, следует им с завиднымсамообладанием. Однако можно предположить, что она переживает «аномальный отрезок»жизни, ведь ради будущего дочери ей иногда приходится идти на сделки со своей совестью. Ярасспрашиваю г-жу Сон, мать выпускницы и учительницу школы 3-й ступени, об этом сложномвремени. И в ответах этой женщины, знающей реальность образования изнутри, сквозит ощущение измотанности, характерное для нашей эпохи.
Если учиться — это задача ребёнка, то переезды между «хагвонами», как и выборподходящего частного заведения на основе информации, добытой на родительскихсобраниях, — это обязанность матерей. Бывает, что они допоздна засиживаются со своимчадом за домашними заданиями, добровольно разделяя его тяжкую долю.
Г-жа Сон Эран вместе сдочерью-выпускницейвнимательно изучаетописание нового курсалекций в одном из «хагвонов».
Найти свой путь через бурю
— Дети в нашем районе считают посещение «хагвона» само собой разумеющимся. Даже первоклашки занимаются в «хагвонах» до 10 вечера; они трут сонные глазки, но при этом не протестуют — почти все дети в округе ходят в «хагвоны». Так что ребята знают, что тяжело не толькоим.
Район Мок-тон, где живёт г-жа Сон, расположен на северо-западе Сеула. Этот спальный районсреднего класса, наряду с районом Тэчхи-дон в округе Каннам, считается «Меккой хагвонов».После занятий в школе ребята стекаются в здешние «хагвоны», которым доверяют не только обучение детей: «хагвонам» доверяют их время. Дети покорно следуют расписанию «хагвона», организующего их жизнь, и даже не пытаются стать хозяевами своего времени. При этом, несмотряна испытываемый скепсис, за исключением мамаш, обладающих солидным стержнем, большинство никогда не набирается смелости, чтобы сделать другой выбор: они верят, что если ребёнкуудастся пережить этот период пассивной учёбы, он гарантированно достигнет требуемого уровня успеваемости.
Говоря о «хагвонах», г-жа Сон сравнивает Мок-тон с Инчхоном, где она работает в школе. Инчхон — один из регионов, плетущихся в хвосте рейтинга средних оценок на пробном вступительном экзамене в вуз.
— Дети переживают такой сложный период, как пубертат. Психологически они находятся впроцессе метаний и склонны к вспышкам гнева. Мамы Мок-тона в таких случаях берут это назаметку и ищут решение проблемы. Но на самом деле «хагвоны» просто не оставляют временидля подобных блужданий. Можно сказать, что частное образование, отвечая за учёбу, в то жевремя отнимает у детей время на поиски самих себя. Однако в Инчхоне, особенно рядом с моейшколой, где вокруг много заводов, ситуация иная. У тех ребят, которые после школы не ходятв «хагвон», остаётся много свободного времени. Но мало кто из них приучен учиться самостоятельно, а у родителей почти нет времени, чтобы заниматься детьми. Поэтому то время, когдадети мечутся в поиске своего «я», они проводят с друзьями, при этом ребят, способных положительно повлиять друг на друга, не так много, и это тоже проблема.
Власть «хагвонов» абсолютна: помимо учёбы они управляют также чувствами и поведениемпубертатных подростков. Знающие о ней матери дрожат от страха перед частным образованием: «Мамам ведь свойственно постоянно беспокоиться, что ребёнок не будет успевать или отстанет от других, если будет учиться в одиночку. А “хагвоны” прекрасно об этом знают и только подстёгивают это чувство».
Поэтому корейские мамы всё время «рыщут» — в поисках лучшего «хагвона», лучшего репетитора. Чтобы получить доступ к информации о «хагвонах», циркулирующей только в малочисленной привилегированной группе, они налаживают связи, а некоторые даже серьёзно задумываются о специальных частных курсах, где стоимость одного урока превышает несколько миллионов вон. В этой атмосфере одержимости рождается массово практикуемое опережающееобразование. К примеру, в районах, где «перегрев» в области частного образования особенноговелик, ученики начальных классов в «хагвонах» проходят математику за старшие классы. В эпоху,когда ненормальность стала нормой, меньшинство, обитающее за пределами этой нормы, переживает процесс тотального отчуждения.
Г-жа Сон рассказывает о своих попытках пробиться через эту бурю:
— Самое главное — это не дать унести себя потокам информации, подгоняющей частноеобразование. Ведь стоит дать волю амбициям, и этому не будет конца. Но в итоге и моему ребёнку тоже не удалось избежать образования, опережающего нормальную программу примерно нагод.
Заботиться о самоуважении ребёнка
Г-жа Сон Эранпристально следитза тем, чтобы даже впроцессе подготовки к вступительнымэкзаменам, дочьне теряла самоуважения, и вместе снею проходит черезтяжёлое испытаниевыпускным клас-сом.
Нет ли способов искусно смягчить бум частного образования?
— Моя дочь выбрала для специализации естественные науки. В таких классах собираютсяученики с высокой успеваемостью, поэтому детям приходится отчаянно конкурировать другс другом. Ведь стоит сделать лишь одну ошибку в тесте по математике, и с первого уровня тымоментально скатываешься на третий. Учёба здесь напоминает ходьбу по тонкому льду.
Попытки вузов изменить ситуацию, в частности путём изменения расчёта проходного балав сторону большего учёта оценок школьного аттестата и повышения значимости внешкольнойактивности, не имели особого эффекта: родители, абитуриенты и частные учебные заведенияпо-прежнему заняты «накоплением спецификаций», но теперь — для того чтобы покоритьновую систему поступления в вузы. Поэтому корейские дети никогда не испытывают радости отучёбы: у них для этого просто не остаётся душевных сил.
Школьники, обитающие на противоположном полюсе, тоже мучаются.
— В последнее время многие отказываются от математики, — говорит г-жа Сон. — Как правило, это те, кто не успевает за программой, поскольку у них нет базы, закладываемой в начальнойи средней школе. Для них уроки математики — это трата времени. Но при этом есть то, что имдействительно интересно и в чём они даже могут набирать высокие баллы. Это — онлайн-игры.И, конечно, их это увлекает. Я часто вижу ребят, которые идут в школу заспанными, посколькувсю ночь просидели за компьютером.
У детей, которым не удастся достичь первенства в учёбе, тоже есть амбиции и самоуважение,которое им хочется сохранить. Но наше общество недостаточно великодушно, чтобы понять ипринять эти одинокие души. Поэтому в итоге всё возвращается к матерям.
— Больше всего я забочусь о самоуважении моей дочери. Мы с нею много говорим о том, чтоважно быть скромным, но при этом уметь гордиться собой. Я думаю, что самоуважение позволяет тебе всегда высоко держать голову. Потому что ты веришь в себя.
Возможно, благодаря таким беседам дочь г-жи Сон говорит, что проходит через трудноеиспытание выпускным классом без особых потерь.
— Моя дочь предпочитает не рассказывать о своих проблемах, поэтому я стараюсь сама первой понять, что у неё на душе, и первой прийти на помощь, — делится с нами г-жа Сон, и в её глазах в этот момент читается глубокое понимание. Наверное, можно сказать, что излучаемое моейсобеседницей спокойствие и тепло есть то, во что благодаря материнской любви она превратила тяжёлое и несправедливое бремя, возложенное на неё современной эпохой.
한국국제교류재단
