Светофор на оживлённом перекрёстке. Как только загорается зелёный, ещё до того как стартуют машины, с бешеной скоростью с места срываются десятки мотоциклов, мотороллеров и мопедов. Такие сцены можно увидеть в любом крупном корейском городе. В Корее в индустрии доставки заняты десятки тысяч человек. Но оборотная сторона удобства клиентов — это ужасные условия труда курьеров, остающиеся нерешённой проблемой общества.
До своего дебюта в литературе я развозил еду в офисном квартале Сеула. Ещё работал доставщиком в китайском ресторане в увеселительном квартале и в пиццерии в жилом районе. И даже когда недолго жил в Лондоне, доставлял японскую еду. Так что могу похвастаться тем, что я курьер «с зарубежным опытом». Но в Корее, сверхдержаве в сфере доставки, зарубежный опыт никому не нужен. Потому что это в Англии курьер — достойная профессия, а в Корее — всего лишь подработка. А теперь — рассказ об одном дне из моей жизни доставщика.
Курьеры мчатся, лавируя между машинами на загруженной дороге. Им нужно доставить максимальное количество заказов за ограниченное время, поэтому они должны знать город как свои пять пальцев и уметь построить в голове оптимальный маршрут. © NewsBank
Дилемма
— Длинноволосый-то из соседней лавки попал в больницу из-за ДТП, слышал?
Пока я готовлюсь к очередному рабочему дню, с расстроенным лицом говорит босс. Длинноволосый был настоящим профи. Когда я сталкивался с ним на улице, он выглядел как успешный гонщик. Ходили слухи, что он страдал из-за недавней неудачи на любовном фронте, а теперь ещё и это. Правду говорят: курьеру, как хирургу, как финансовому аналитику или пилоту, нельзя терять бдительности, нужно всегда быть настороже. Отвлёкся на секунду — и вот ты уже лежишь, распростёршись на асфальте.
Во время доставки иногда даже в летнюю жару вдруг чувствуешь, что по спине пробегает холодок — когда видишь криво стоящие на обочине мотоциклы. Потому что они не припаркованы. Присмотревшись, обнаруживаешь искривлённые спицы колеса или жуткую царапину на боковине — после аварии ездока увезли в больницу, а байк оттащили на обочину, чтобы он не мешал движению. Аварии с доставщиками происходят то и дело. Если перестаёшь видеть человека, с которым часто пересекался, значит он попал в аварию или погиб.
— Вот и тебе тоже надо нестись прямо как на пожар? Так и будешь носиться как сумасшедший?
Босса беспокоит мой стиль вождения.
— Ничего. Мне терять нечего.
— Молчи уж. Я тебя потерять не могу. Так что поаккуратнее там!
В его словах сквозит теплота, но в то же время они проникнуты холодным реализмом.
Чтобы гонять с доставкой на мотоцикле, достаточно иметь права и не иметь страха. В зависимости от того, со сколькими заказами удаётся справиться, можно получать весьма неплохой доход, плюс нет необходимости страдать от стресса из-за жёсткой корпоративной культуры или старикана-начальника, как в обычной фирме. Но всё равно найти курьера не легко. Поэтому что эта работа сопряжена с риском. На дорогах слишком много идиотов, и в Корее, где можно запросто получить права, нужно быть всегда быть готовым к тому, что в любой момент в тебя может влететь какой-нибудь «чайник».
Курьерам приходится всё время давить на газ, мирясь с опасностью, чтобы быстрее доставить и больше заработать. Аварии с мотоциклами происходят по той же причине, что и случайные смерти на дороге, когда лось или кошка попадает под колеса. К сожалению, многие мотоциклисты верят, что их железные кони быстрее автомобилей. Но это обманчивое ощущение, возникающее из-за размера: мотоциклы более юркие, но отнюдь не быстрее машин. И отнюдь не мощнее. Но доставка с соблюдением мер безопасности и скоростного режима означает потерю в деньгах, поэтому снизить скорость невозможно. Единственный выход из этой опасной дилеммы — это сорвать джекпот. Я могу поспорить, что почти все доставщики таскают с собой в кармане заветный лотерейный билет.
Курьер платформы «Динь-дон», которая обслуживает округ Каннам, укладывает в багажник скутера еду из ресторана, где подают рамён, удон и другой фастфуд. Небольшие заведения общепита, которые не могут позволить себе держать штат курьеров, пользуются услугами платформ доставки. © NewsBank
Ноу-хау
11 утра. Телефон начинает разрываться. Примерно за два часа обеденного времени один курьер должен сделать 30 выездов. Представим, что на одну поездку туда-обратно уходит 5 минут, значит, 12 заказов за час и 24 за два. А ведь на многие выезды требуется больше 5 минут. Поэтому приходится выезжать, загрузив сразу несколько заказов. В итоге выработка курьера зависит от его чувства пространства. Нужно в голове соединить в один маршрут адреса и нарисовать траекторию движения, которая позволит доставить максимальное количество заказов за минимальное время. Голова — она же не только для шлема. Грузоёмкость мотоцикла ограничена, равно как и время на доставку. Истинный профи — это тот, кто умеет нарисовать у себя в голове оптимальный маршрут.
А ещё нужно уметь мгновенно оценивать ситуацию на дороге. Необходимо уметь предугадывать, какой свет сейчас загорится на светофоре на перекрёстке перед лавкой. А также нужно быть способным ещё до прибытия на место оценить, как будет быстрее — на лифте или по лестнице. Способный курьер, развив своё шестое чувство, может предвидеть, что выскочит на него из следующего переулка, и вовремя заметить, что едущая навстречу машина вдруг решила сделать разворот. Курьер класса «профи» испытывает удовлетворение от работы, когда ему удаётся то, чего не смогли другие.
Еду на место. И очень надеюсь, что передо мной не окажется машины, игнорирующей светофор, что из переулка не выскочит оленем велосипедист, что я не собью невинного пешехода, что мотоцикл не занесёт на кожуре банана, что я не попаду колесом в яму и не исполню кульбита. В любом случае мне надо выжить и продолжать жить. Но пока в голове только одна мысль: ни в коем случае не опоздать с доставкой, чтобы не наслушаться ругани.
Голова — она же не только для шлема. Грузоёмкость мотоцикла ограничена, равно как и время на доставку. Истинный профи — это тот, кто умеет нарисовать у себя в голове оптимальный маршрут.
Доставщик франшизы жареных циплят на нагруженном заказами скутере проезжает поздним вечером по переулку ресторанов в районе Университета Конгук. © Shutterstock; Photo by Kelli Hayden
Унижение
Первая доставка сегодня — в офис, откуда всегда уезжаешь в паршивом настроении. Люди, которые там работают, всегда «тыкают», а стоит приехать чуть позже, чем они ожидали, сразу начинают орать. У них низкопробное представление о сословных различиях, когда считается, что раз человек занимается такой работой, как доставка, то его низкое социальное положение позволяет обращаться с ним как заблагорассудится. Когда возвращаюсь за посудой, закипаю от гнева:
— Просил же не бросать мусор в посуду.
Никто не реагирует. Как будто я человек-невидимка. В этом офисе и еду толком не оплачивают. Платят один раз в месяц, но каждый раз, когда нужно поставить подпись в журнале учёта, тянут, будто речь идёт о какой-то серьёзной сумме, а ещё бывает, закажут четыре порции, а в журнале запишут, что было три. А когда приходишь в конце месяца за оплатой, имеют наглость орать.
— Да говорю тебе, отдам попозже. Думаешь, мы эти несчастные гроши зажмём? А?
Но в один прекрасный день они сбежали, не заплатив того, что накопилось. Мы с боссом, разозлившись, пытались выследить мерзавцев, но ничего не вышло. Сейчас заказы заранее оплачиваются онлайн, так что можно предотвратить такие инциденты. В этом плане эволюция системы доставки радует.
Дальше — на завод. Там всегда все носятся сломя голову. Размышляя, выдаётся ли у них вообще минутка на еду, выставляю заказ, а выходя, замечаю, что у всех работников, которых встретил, красные глаза. Конечно, красные они и у меня — от поездок сквозь дым и пыль. Но мне некогда сравнивать, кого из нас следует больше пожалеть. Моя следующая остановка — мотель. Дождь льёт как из ведра. Погода отвратительная, и у меня ощущение, что я прямо слышу, как телефон в лавке ещё больше разрывается от заказов. Надеваю дождевик, наматываю на шею полотенце, но защититься от вездесущего дождя невозможно. Струи дождя втыкаются в тело жалами, охватывает тоска. Вымокший и осунувшийся, еле волоча отяжелевшие от воды ноги, захожу в мотель. Как только дверь открывается, постоялец, на котором из одежды только полотенце, забирает еду. Наверное, он заказал доставку, потому что было лень одеваться. Молодец. Желаю ему сэкономленное на одевании время потратить на отдых и любовь. Ещё желаю, чтобы он был поменьше занят и повысил качество своей жизни, и чтобы я тоже так жил. И с этой мыслью возвращаюсь в лавку за следующими заказами.
Баланс
В лавке в ожидании доставки остывает еда. Пока она не остыла ещё больше быстро загружаю её и снова выезжаю. Люди заказывают доставку еды не из-за её вкуса. Ведь не может быть, чтобы еда, которая приехала в пластиковом контейнере, завёрнутая в пищевую плёнку, в ящике на мотоцикле, была вкуснее, чем когда в классном ресторане её с душой приготовил повар и сразу после этого её, горячую, выложенную красиво на тарелку приносит любезный официант. Люди заказывают доставку еды, потому что предпочитают удобство стоянию в очереди перед рестораном. К тому же, если у человека не сильно развитая вкусовая палитра, он может и не заметить разницы во вкусе.
Но доставка еды ведёт к огромному количеству одноразовых ёмкостей, главному источнику микропластика, ежедневно ухудшающему состояние нашей окружающей среды. Из одного вопроса рождается следующий. Является ли возможность в любое время заказать доставку еды в любое место тем, чем стоит гордиться? Выше ли качество жизни в странах с развитой индустрией доставки? Есть ли ещё достоинства у продвинутой корейской культуры доставки помимо того, что она, по крайней мере, не даёт умереть от голода в ситуации, когда коронавирус заставляет сидеть дома? Я хочу сказать, что ведь велик шанс того, что еду вам доставит курьер с нервами на пределе из-за того, что он всё время в цейтноте и устал от пренебрежительного обращения. Компенсирует ли многочисленные минусы тот единственный плюс, который состоит в том, что еда мгновенно оказывается там, где ты находишься? И — самое главное — правильно ли наплевательски относиться к окружающей среде, просто потому что одолевает лень?
Мотоциклы могут протиснуться в любые узкие переулки, избегать заторов, и парковаться где угодно. В Корее для мотоциклов нет обозначенных зон парковки, поэтому их оставляют где попало, даже на тротуарах или переходах. Мотоциклы ездят на красный, гоняют по встречке, без всяких угрызений совести нарушают всё, что можно. В боковое зеркало машины мотоциклы видны плохо, поэтому они возвещают о себе рёвом мотора и пугают других водителей непредсказуемой манерой езды. На самом деле, соблюдая правила движения, доставить заказанную еду вовремя невозможно.
Но у курьера нет даже минуты, чтобы задуматься об этом. Мы инстинктивно улавливаем, что где-то терзаемый голодом человек ждёт свою еду. И мчимся на его зов. Сегодня моя последняя доставка — в офис, где проходит корпоратив. Заказ большой, поэтому гружёный под завязку мотоцикл пошатывается. Меня с воодушевлением встречают люди с радостными лицами. Сидя под поздравительным плакатом, они расслабленно поднимают тосты. У всех отличное настроение, как будто они все вместе чего-то добились. Доставка в такие места заставляет меня до некоторой степени почувствовать моральное удовлетворение от работы. Когда я ухожу, кто-то вежливо говорит: «Мы так много заказали... Наверное, тяжело было. Да ещё и дождь идёт, спасибо вам огромное!» и протягивает чаевые. И благодаря этим чаевым и нескольким тёплым словам всю усталость, что накопилась за день, снимает как рукой.
И только тогда день заканчивается. Это был длинный день. Из-за тяжёлого шлема и того, что провёл весь день в седле, шея и плечи отвердели, как сушёное мясо, кисти рук сморщились от дождя, а ноги от бесконечной беготни по лестницам трясутся мелкой дрожью. Теперь осталась последняя доставка — нужно доставить себя в уютную кровать. Насвистывая, я завожу мотоцикл.